Контрафакт – одна из острых проблем на сегодняшнем рынке кабельной продукции. По оценкам Росстандарта, доля контрафакта КПП составляет 32%. В пересчете на деньги это 40 миллиардов рублей в год. Это сумма, которую недополучают честные производители кабеля. Пока одни занимаются своей репутацией и делают качественный продукт, другие просто пользуются чужим именем, что называется, зарабатывают деньги, а конечный потребитель получает совсем не то качество, которое ожидал.
Проблему контрафакта нужно решать. И на сегодняшний день от него уже можно даже защититься. В кабельной отрасли появилось новое имя – ООО «Интегрити». Компания разработала систему защиты кабеля от контрафакта и предлагает инструменты честной рыночной конкуренции. Как эта система функционирует, как она влияет на стоимость продукции и как защищаются данные пользователей – на эти и другие вопросы нам дал ответы Михаил Меркушев, технический директор OOO «Интегрити».
– Как и когда появилась идея создания компании, которая займется системой защиты от контрафакта? Откуда взялось финансирование?
– У нас группа компаний, одно из направлений бизнеса – это IT-сфера: работа с криптошифрованием и блокчейн-системами. Есть компетенции в части разработки ПО и мобильных приложений. Другой бизнес связан с кабелем – мы много лет в этой отрасли. Проблема контрафакта для кабельщиков не нова, а мы любим попробовать свои силы в чем-то новом для нас. Маркировка все шире проникает в нашу жизнь (шубы, лекарства, автомобильные покрышки, алкоголь). Родилась идея. Потом редкие спонтанные дискуссии, обычно за обедом или ужином. Провели консультации с нашими IT-специалистами. Поняли, что может получиться – значит, надо пробовать! Так и родилось ООО «Интегрити».
– Что отличает вашу систему интеллектуальной защиты от того, что предлагают другие компании? В частности, на рынке еще есть «Москабель» со своими Magnetag и Pry-Id от Prysmian.
– Я читал про эти системы, очень интересно, и дай бог, чтобы они развивались и тоже были на рынке. Если я правильно понял с технической точки зрения, то у них в основе лежат активные метки, которые излучают сигнал. Сигнал может быть считан и дает доступ к информации, которая нужна потребителю. Наш путь другой: наши метки неактивные, мы считаем, что это плюс к их надежности. Используем штрихкодирование струйным принтером или встраивание в конструкцию кабеля ламинированной ленты. У нас используется два типа кодов: DataMatrix-коды и штрихкоды. Мы поняли, что куда более технологичны с точки зрения нанесения и считываемости DataMatrix-коды. QR-код – трехмерный, а DataMatrix – двухмерный, менее прихотливый. Штрихкоды наносятся каждые 25 сантиметров. При помощи нашего приложения это считывается, и человек получает доступ к паспорту качества конкретного барабана. Каждый код уникален, коды не повторяются. Наша система знает последовательность кодов, что позволяет нам вычислять длину между кодами. То есть, отталкиваясь от тех данных, которые заносит завод-изготовитель, и зная количество кодов, распределенное на этот метраж. Система при сканировании кодов на расстоянии назовет длину отрезка. Монтажники говорят, что это очень удобно.
– Какие способы защиты вы используете? Как работает ваша система? Есть ли какието дополнительные плюсы для конечного потребителя?
– На сегодня у нас три способа защиты. Первый – это маркировка струйным принтером одного из внутренних элементов кабеля. К примеру, кабель четырехжильный 4х50 в броне, одну из жил мы можем замаркировать при помощи штрихкодов. Частота нанесения – 25 сантиметров. Считывается это все мобильным приложением, которое есть в AppStore и Google Play. Достаточно, чтобы была камера на телефоне, и человек сможет распознать информацию. Опять же, если мы говорим про четырехжильный кабель, заказчик может пожелать, чтобы все четыре жилы были замаркированы. Можно даже внутреннюю оболочку замаркировать, и все эти коды будут уникальными. Это-то и дает серьезную устойчивость и безопасность с точки зрения невозможности подделки в нашей системе. Система помнит последовательность каждого штрихкода. Для печати используется струйный принтер, абсолютно стандартный принтер, который часто применяется на кабельных заводах. Но сам по себе подобный принтер не сможет нашу технологию реализовать, если его не подключить к миникомпьютеру, который самостоятельно генерирует коды (Raspberry).
Второй способ маркировки – это ламинированная лавсановая лента с DataMatrix-кодами, которые тоже не повторяются. Производит нам ее компания ООО «НПК «Энергия» (г. Пермь). На их принтере установлен такой же Raspberry, который эти коды генерирует и наносит на ленту. Эта лента встраивается в конструкцию кабеля продольным наложением или методом обмотки. Оборудование здесь тоже стандартное и понятное: посадочные отверстия у роликов с лентой штатные и подогнаны под размеры, которые используют кабельные заводы. Алгоритм работы с DataMatrix-кодами схож со сканированием штрихкодов. Так как система знает каждый из кодов и их последовательность, то ей достаточно показать начальный код на одном конце кабеля и конечный код на другом конце, что, собственно, и делает сотрудник ОТК после испытаний.
Третий способ маркировки – это, по сути, первый способ со штрихкодами, только по внешней оболочке. В этом случае принтер устанавливается на этапе ошлангования, он точно так же принимает сигнал с Raspberry и маркирует кабельную продукцию. Этот способ самый удобный для потребителя, не нужно разделывать кабель. Удобно при приемке и первичном учете. Понимаем, что наружные коды самые незащищенные (могут повредиться при протяжке, например), поэтому рекомендуем применять внешнюю маркировку в паре с внутренней.
Для автоматической выгрузки кодов в нашу базу данных мы устанавливаем рядом модем. Выгрузка кодов может осуществляться с той периодичностью, которая комфортна заводу. Мы предлагаем, чтобы это происходило онлайн, чтобы не возникало ограничения скорости выпуска готовой продукции. Помимо принтера мы предоставляем заводу планшет с предустановленным приложением, с которым работает сотрудник ОТК, который сканирует коды и присваивает конкретному продукту паспорт качества. Пока коды не выгружены в базу данных, сотрудник ОТК не видит их при помощи планшета. Вот поэтому мы и рекомендуем делать выгрузку онлайн. Если интернет в цехе слабый, мы ставим усилитель сигнала. Мы предлагаем коробочное решение, а дальше заводы, как показывает практика, справляются сами.
– Получается, весь учет ведется в вашем специальном приложении. А компании не задают вопрос: а как сделать так, чтобы в нашей 1С или в нашем SAPе это тоже было как-то видно? Есть интеграция с каким-то другим софтом?
– Конечно, есть. Мы двигаемся поэтапно и привыкли есть слона по частям, поэтому не можем себе позволить сразу сделать интеграцию во все возможные системы (1С, IT-предприятие и др.). Мы сделали так называемую базовую версию: это промышленный принтер, лента, планшет для сотрудника ОТК, личный кабинет начальника ОТК на его персональном компьютере, личный кабинет для коммерческой службы. Как показала практика, заводы не устраивает качество фото с планшета, и они подгружают паспорта качества в PDF-формате со сканера или копируют их из своих систем. После выгрузки данных начальником ОТК информацию уже невозможно открутить обратно, криптошифрование не позволит ее перезаписать. А интеграция с другим софтом возможна, но в индивидуальном порядке с каждым заводом.
– Как вы защищаете саму вашу маркировку от контрафакта? Насколько реально, что кто-то начнет подделывать и это? Надежно ли защищены данные?
– Во-первых, у нас 18 серверов, которые распределены по всей России. База данных дает отклик не на код, а на сумму элементов из двух кодов: чтобы получить информацию, нужно два кода отсканировать, если мы говорим про DataMatrix-коды, потому что они 32-значные. Если мы говорим про штрихкод, то нужно отсканировать подряд два кода с одной стороны и подряд два кода с другой стороны, система просуммирует их. Мы понимаем, что безопасность должна быть на высоком уровне, поэтому любой производитель вправе запросить аудит того, как построена наша программа и как работает база данных. Во-вторых, весь трафик шифруется, и даже если его перехватят злоумышленники, они не смогут использовать данные. В-третьих, автоматический сканер непрерывно ищет в системе ошибки конфигурации и различные потенциально опасные места. Более того, когда какой-либо процесс в сервере отклоняется от привычного сценария, это сразу замечает встроенная система мониторинга.
– Сколько стоит защита от контрафакта и какая бизнес-модель работы с заводами?
– Мы не зарабатываем на принтерах, планшетах и Raspberry. Мы зарабатываем на продаже кодов. Предполагаю, что вы захотите услышать, сколько конкретно стоит код, но точно до копейки я сейчас не скажу, потому что мы сейчас как раз ведем расчет себестоимости, чтобы, что называется, не улететь в далекий минус. Но мы проводили анализ, и это в любом случае меньше чем 1%, даже если брать средний кабель в России. Даже если взять мелочевку, 3х1,5, маркировка в любом случае будет стоить доли процента, в худшем случае это будет 1% по нашим прогнозам. Мы понимаем, что путь деления кодов на высокое напряжение – это одна стоимость, на низкое – другая – это тупик. Код должен стоить одинаково для любых типов кабеля. И наша задача, конечно же, не задирать цену, а создать масштабируемость. Что касается самой бизнес-модели, на принтер, планшет и Raspberry мы заключаем что-то типа договора лизинга с заводом, разбиваем их стоимость на 12 частей. При регулярном выплачивании это оборудование переходит в собственность завода. Сами коды частично могут вылетать впустую при производственном браке, либо как технологические отходы, но завод платит только за те коды, которые сотрудник ОТК отправляет в базу данных. То есть все, что ушло мимо, мы подарили. То, что по факту оказалось в базе данных, будет храниться все 25 лет, и за это мы берем разовый платеж. Что касается ленты, то здесь еще закладывается стоимость самой ленты. Тут уже цена выходит выше, чем у штрихкода, но и степень надежности выше.
– Есть ли какие-то минусы использования системы маркировки и ограничения по типам кабеля?
– Из минусов, наверное, – это то, что обязательная маркировка еще не утверждена как отраслевое решение. Что касается ограничений, то на сегодняшний день мы не сможем замаркировать неизолированные провода (типа АС). Если провод однопроволочный, то можно применить лазерную маркировку – работаем в этом направлении. Принтер не возьмет кабели и провода в неполимерных оболочках (например, БПИ с оболочкой из пропитанной битумом пряжи или авиапровода в оплетке), для этих кабелей может подойти наше решение с лентой. Мы отдаем себе отчет, что применение ленты может быть недопустимо в ряде изделий в принципе, а в некоторых потребуется проведение испытаний (на пожар, на пример). Понимаем, что могут быть ограничения по скорости производства, вибрация на скоростях в 300–400 м/мин просто не даст качественно замаркировать, хотя для принтера эти скорости не критичны. К слову, наш рекорд скорости на сегодня 180 м/мин (на заводе «Инкаб», г. Пермь), теперь хотим попробовать быстрее. Работа со стандартами, отработка технологии, выстраивание бизнес-процессов – это большой, длинный и, самое главное, интересный путь, на который мы вступили.
– Как вы работаете с производителями кабеля? Помогаете ли внедрять вашу систему? Потом есть какой-то сервис?
– Сейчас идет этап опробования. Пристрелочный, назовем его так. Согласовываем даты, определяем марки и маркоразмеры, интересные заводу и нам. Выезжаем на площадку, начинается производственный этап – везде свои нюансы, всего не рассказать. Дальше работа по внесению в базу данных – это ОТК, обучаем работе с планшетом и личным кабинетом. Первые готовые барабаны выпускаем совместно в нашем присутствии. Дальше самостоятельная работа с нашей удаленной поддержкой, если требуется (группа техподдержки организована в режиме 24/7). По результатам садимся за стол и открыто констатируем, что получилось, что нет, а что требует доработки. Рождается протокол внедрения. На сегодня основные пожелания заводов – это индивидуальные адаптации планшета и личного кабинета – для удобства ОТК. Оперативно реагируем.
– Что получает конечный потребитель? Не усложняет ли ему жизнь эта новая система маркировки?
– Цифровизация сначала тоже никому не нравилась, а сейчас это реальность, в который живет мировое сообщество. Ну смотрите, если брать потребителей в качестве физических лиц, то о каких усложнениях может идти речь? Он может своим смартфоном отмерить длину нужного ему куска ВВГ 3х4 для подключения бани, не надо разматывать, перемерять. Дополнительные сервисы подскажут, где ближайший магазин, чтобы купить арматуру, стяжки и другое. Если не работал человек с кабелем никогда, кто нам мешает добавить нужные сервисы о том, как рассчитать сечение, как монтировать, тут можно рассуждать до бесконечности. Особо ответственный распечатает из приложения сертификат качества и подошьет его в папочку с названием: «Паспорт моей дачи», где все про его стройку. Я фантазирую, конечно, но приложения и маркировка стремительно входят в нашу жизнь, нужно это использовать. Корпоративным клиентам, кроме очевидного подтверждения подлинности производителя и измерения длины, мы готовы предложить интеграцию в его ERP-систему. Степень погружения – дело заказчика. Давайте на простых примерах: кто и когда принял кабель на склад, где происходила эта приемка (по геолокации), кто, когда и сколько отматывал, кто и где прокладывал, протокол испытаний после монтажа, периодические регламентные проверки и т.д. – это все информация, которая может быть добавлена в базу данных. Давайте отметим следующее: каждый метр кабеля имеет отсылку к базе данных, и мы можем туда добавлять (в том числе без права удаления) любую информацию.
– Расскажите о ваших самых успешных кейсах. С какими заводами вы уже работаете? Где вашу систему можно увидеть в действии?
– Все проекты находятся в процессе реализации – в Татарстане для местной Сетевой компании, на заводе «Уралкалий» кабель для шахты. Много подготовительных переговоров. Технологию опробовали совместно с ХКА (Кольчугинский кабельный завод и «Сибкабель» в Томске), Завод «Таткабель» в Казани, Богословский кабельный завод, город Краснотурьинск, «Инкаб» – наши земляки.
– Кто первый на вас внимание обратил?
– Самый первый наш пилот – Кольчугинский завод «Электрокабель». Мы делали среднее напряжение, встраивали ленточку. Это еще было до коронавируса. Тогда у нас активно шел диалог, но пандемия внесла свои коррективы, и на сегодня проект заморожен. Также Севкабель, параллельно с ХКА заинтересовались технологиеи,̆ но в процесс вмешался их переезд на новую площадку. Мы готовы возобновить переговоры!
– А что с позиционированием на другие типы продуктов? Есть планы по внедрению в другой электротех?
– Да, нужно расти не только ввысь, но и вширь. Наш продукт – это то, что мы защищаем условно бесконечно длинное изделие. Никто не запрещает перейти на штучные изделия. Желание расширяться есть, возможно, в ближайшее время увидите нас на рынке труб и электрощитового оборудования. Но основные усилия сейчас, конечно, на кабельную продукцию.
– Мы видели презентацию вашей системы на собрании АЭК в Аджмане. Что-то поменялось с тех пор, обратились ли к вам члены АЭК?
– Если я правильно услышал председателя, то была дана команда создать некую рабочую группу по анализу и внедрению нашей технологии, но мы розовые очки не носим и понимаем, что должны самостоятельно эту технологию развивать, показывать рынку, что она, во-первых, удобна, во-вторых, она способна к масштабированию. Сейчас мы именно этим вплотную и занимаемся. Мы дорабатываем приложение, делаем его более понятным и удобным именно для заводов. А в дальнейшем возобновим переговоры с АЭК, уже основываясь на реализованных проектах.
– Насколько вообще сегодня развит интерес к маркировке со стороны кабельных производителей? И как эту маркировку принимает конечный потребитель, есть ли на это встречный запрос?
– Определенный интерес у заводов есть. На сегодня несколько пилотов в работе. К заводам мы выходим с предложением попробовать, как это вживую, взять удобный для них заказ, провести опытные работы, отработать технологию. Делаем это бесплатно. Каждый завод уникален по-своему, но, как показывает практика, все проходит гладко. Мотивация этим заниматься у каждого завода своя, но я думаю, что основная мысль – это подготовиться к возможным изменениям в части требований крупных заказчиков, либо появления обязательных отраслевых требований.
– Какой у технологии сейчас реальный потенциал, есть ли какое-то лобби или инвестор мощнейший, или партнер, который гипотетически хоть на какойто процент может из вас сделать отраслевой стандарт? У вас же два сценария: либо быть успешной коммерческой компанией, которая внедряет свое решение и потихонечку расширяется, либо вы станете неким стандартом при правильных связях и удаче.
– Мы видим, что государство взялось за маркировку вплотную. Взять лекарства, например, – явный ход, упрощающий работу фискальных органов, конечно. Наш сервис ориентирован на клиента, но противоречия в задачах нет, думаю, что сработаемся. Глобальная бизнес-задача – это отраслевое решение. Каким способом мы придем к этому, жизнь покажет. На месте не сидим, работаем. Внешнего крупного инвестора нет, на этом этапе он не требуется. Дальше видно будет. Но, не скрою, крупные, глобальные проекты всегда привлекали нашу команду.
– У вас есть какая-то личная история столкновения с контрафактной продукцией?
– Имея элементарное школьное образование и умея пользоваться штангенциркулем, очень часто удивляюсь, когда измеряю кабель ВВГ 3х2,5, например, и вижу, что там далеко даже не 3х2. Мы предлагаем сделать рынок более цивилизованным. Я сомневаюсь, что завод будет занижать, зная, что это очень легко вскрыть.
– Расскажите немного о себе: где учились, как попали в кабельную отрасль?
– Я вырос в Перми, первое высшее образование кабельное, еще студентом проходил практику на «Камкабеле», туда и устроился. Семь лет там быстро пролетели. На Камкабеле встретил свою будущую жену и мать моих детей. Потом очень интересный проект: «ЭЛКА-КАБЕЛЬ», я и сейчас там работаю и совмещаю с другими направлениями бизнеса, сейчас появилось ООО «Интегрити», думаю, еще очень много интересного впереди. В кабельной отрасли работаю больше 15 лет, и можно сказать, что вся жизнь с ней связана. Считаю, что мне очень повезло с учителями по ходу моей карьеры.
– А вот если бы «РусКабель» принадлежал вам, что бы вы делали?
– На самом деле, я буквально недавно начал глубже вникать в вашу работу, раньше ограничивался чтением новостей, а недавно посмотрел несколько ваших передач на ютюбе. Вы молодцы! Наверное, на сегодня в России вы единственные, кто пытается как минимум популяризировать и создать какую-то отраслевую площадку.
