19 августа 2019 года Ассоциация «Электрокабель» (АЭК) сообщила о назначении на должность заместителя генерального директора организации Алексея Каукиайнена. В официальном релизе АЭК подчеркивалось, что одной из главных задач Алексея Александровича станет курирование внутренней работы Ассоциации по задачам комитета «Антиконтрафакт» и проекта «Кабель без опасности».
Вскоре за этим событием последовали крупные деловые мероприятия под эгидой «АЭК», в рамках которых профессиональному обществу были представлены большие доклады, а также смелые и отчасти радикальные стратегии развития рынка в борьбе с контрафактной продукцией. Алексей Каукиайнен принимал активное участие в работе этих сессий, подробно описанных в репортажах нашего портала. Однако для большинства аудитории кабельной промышленности его история, опыт, планы и мнение все еще оставались загадкой.
В этом интервью Алексей Александрович рассказал о себе; о настоящем и будущем Ассоциации; о том, с какими проблемами в работе сталкиваются ее комитеты; о новых задачах и вызовах; о том, чем полезна «АЭК» для своих участников, преследует ли она диссидентов и почему до сих пор всех контрафактчиков не наказали по закону.
— Должность заместителя генерального директора Ассоциации «Электрокабель», крупнейшей организации, объединяющей большую часть представиетелей кабельной промышленности России и стран СНГ – серьезный и очень отвественный пост. Ваше назначение у многих вызвало удивление, так как вы не «медийная» персона и подробной информации о вас в сети очень мало. Одна из целей нашего интервью – исправить это упущение. Расскажите, Алексей, что привело вас в кабельный бизнес?
— Начало моей деятельности в кабельной промышленности выпало на февраль 2015 года. До этого я с кабелем был связан только на уровне бытового потребителя и косвенно – в период работы в строительных компаниях. В 2014 году на известный и крупный завод «Севкабель» пришла работать новая команда антикризисных управленцев. А в 2015 году меня пригласили стать частью этой команды, и уже в феврале этого года я был назначен заместителем коммерческого директора и стал отвечать за блок проектных продаж. В мае 2015 года я был назначен коммерческим директором, а в феврале 2017-го – директором по развитию и перспективным проектам. С завода «Севкабель» и начался мой путь кабельщика. Проработав в этой компании почти три года, я решил сменить направление своей деятельности и занялся частным бизнесом, который по роду своей деятельности соприкасался с кабельным рынком.
Совместно с партнерами мы создали консалтинговую компанию, имевшую несколько приоритетных направлений развития. Одним из направлений было оказание консалтинговых услуг в области оптимизации производства и управления для кабельных заводов, а еще одним – создание системы борьбы с контрафактной и фальсифицированной кабельной продукцией. Мы разработали способ цифровой маркировки и идентификации. В этот период началась более активная фаза моего плотного сотрудничества с Ассоциацией «Электрокабель». Мы с коллегами несколько раз выступали на собраниях Ассоциации, перед руководителями заводов и членами Правления. После нескольких лет совместной работы, в период кадровых изменений в руководстве Ассоциации, мне было предложено рассмотреть должность заместителя генерального директора, с задачей курирования блока «Антиконтрафакт» и проекта «Кабель без опасности», так как к этому моменту я уже обрел понимание многочисленных нюансов и имел серьезный опыт работы в этом направлении.
— Вы упомянули о разработке решения для цифровой маркировки и идентификации кабельной продукции организацией, в которой работали. Оно смогло найти применение на данный момент?
— Уточню, что из компании я на данный момент уже вышел и передал свои долю в управление, чтобы как можно больше сосредоточиться на деятельности в рамках Ассоциации. Решение о цифровой идентификации, к сожалению, применения пока что не нашло. Требуется очень большая работа по согласованию многих формальных моментов с государственными структурами.
У государства уже существует специальная компания, ответственная за вопросы маркировки. Наше решение не полностью отвечало тем требованиям, которые выдвигала эта компания, поэтому на сегодняшний день этот проект временно заморожен. Было проведено несколько пилотных проектов, но пока ни один из заводов не стал его внедрять в полноценном масштабе.
Когда вопрос цифровой маркировки будет решаться на уровне АЭК совместно с государственными органами и с учетом их требований, наш проект, конечно же, будет рассматриваться как один из вариантов решения. Но нужно понимать, что помимо проекта нашей компании существует еще несколько решений от других команд.
— В должности заместителя генерального директора Ассоциации «Электрокабель» какой основной спектр задач возложен на вас?
— В первую очередь это курирование проекта «Кабель без опасности» и кабельной секции комитета «Антиконтрафакт». Однако, еще на этапе поступления предложения от АЭК, в беседах с Натальей Валентиновной Сахаровой [прим. ред. – генеральный директор АЭК] и Геннадием Ивановичем Мещановым [прим.ред. – Президент АЭК], мы четко установили, что это не будет моей единственной задачей, хотя и одной из важных.
Помимо этого, мне поручено частичное взаимодействие с государственными органами (в данный момент я активно участвую во многих совещаниях, вхожу в курс дел), информационная политика и освещение деятельности Ассоциации (в частности, управление созданными каналами распространения информации, взаимодействие со СМИ), а также взаимодействие с ВНИИКП и другими испытательными центрами по вопросам проверки продукции в лабораториях.
— Поговорим об информировании рынка? В последнее время количество информации от проекта «Кабель без опасности» (КБО) сильно сократилось. На каком этапе сейчас находится работа КБО проекта и комитета «Антиконтрафакт». Их активность упала?
— Нужно разделять деятельность проекта «Кабель без опасности» и комитета «Антиконтрафакт». Проект «Кабель без опасности» – это совместная инициатива трех ассоциаций. Тот большой поток информации, который шел от проекта раньше, я полагаю, формировался из трех основных источников.
Деятельность Ассоциации «Электрокабель» в рамках проекта «КБО», в котором мы продолжаем активно работать, и задачи комитета «Антиконтрафакт» стали больше освещаться через собственные информационные ресурсы, в частности, собственный telegram-канал. Я как человек, отвечающий за наполнение этого канала контентом, распространение релизов и новостей на других площадках, не считаю необходимым выкладывать избыточную, не относящуюся к нам и проекту информацию. О том, кто и куда приехал, кто где посидел, какая погода и тому подобное. Также не вижу смысла в регулярной ретрансляции информации из других каналов о пожарах, катастрофах и событиях, не имеющих прямого отношения к Ассоциации «Электрокабель» и проекту «КБО». Мы стараемся формировать наши новости основательно и продумано, отвечать за предоставляемую информацию, проверять источники. Наши сообщения должны нести в себе что-то новое, интересное, а не надувать информационные пузыри или повторять сто раз перепощенную в сети информацию.
Я не считаю, что активность работы проекта и комитета снизилась. Она перешла в более осмысленное русло. Если раньше происходило большое количество хаотичных закупок, отборов продукции, распыление внимания, то сегодня мы формируем и воплощаем осмысленную стратегию закупок и отборов. По региональному, номенклатурному и другим признакам с учетом риск-ориентированного подхода.
В рамках комитета мы провели разделение деятельности. Появились три рабочие группы: кабельная, которую возглавляю я; полимерная, возглавляемая Евгением Борисовичем Васильевым; проводниковая (металлы), возглавляемая Максимом Владимировичем Третьяковым. Каждая из групп ведет активную деятельность в своем конкретном направлении. Вот, например, группа по полимерам уже провела несколько совещаний, открытых рабочих заседаний, с привлечением представителей химической промышленности. Обсуждаются различные методы противодействия распространению некачественных полимерных материалов. Уже существует утвержденная на Общем собрании дорожная карта. Так что работа ведется, дело не стоит на месте. Но опять же, писать об этом каждый день в telegram-канале – что кто-то дописал две страницы методики или обсудил и согласовал их – наверное, не очень интересно и неправильно. Более интересно выдавать реальные результаты.
Ведется активная работа и в кабельной группе. Мы завершили опрос организаций для написания стратегии, определяем целевые регионы и распределяем марки кабельной продукции по приоритетам, усиливаем взаимодействия с региональными властями, реагируем на запросы и следуем существующим соглашениям. Дополнительно мы ведем работу с розничными дистрибьюторами, с крупными DIY-сетями. В частности, готово к подписанию соглашение с «Леруа Мерлен». Работаем и с более мелкими сетями, отдельными магазинами. Пока нет четкой реализации и результатов – писать об этом смысла не я не вижу. Но работа ведется. Активность не упала. Она стала более вдумчивой и системной.
— Кабельная группа определяет приоритеты для контроля кабельной продукции по маркам. Главный упор будет на бытовой сегмент рынка?
— Безусловно, бытовой на низкое напряжение. Но в то же время мы ведем исследование рынка и возможно, что по его результатам мы увидим новые, неочевидные на первый взгляд нарушения в других нишах. Есть ведь многочисленный ряд кабелей специального назначения, со своими марками, строгими требованиями стандартов качества. Существуют и их подделки. Если мы обнаружим эти подделки, определим параметры, то будем с этим бороться и уделять соответствующее внимание.
— Вы упомянули о соглашении с «Леруа Мерлен» и взаимодействии с другими компаниями DIY-сектора. В чем будет заключаться ваше сотрудничество с ними?
— В рамках соглашения с «Леруа Мерлен» мы будем осуществлять систематический контроль качества кабельной продукции всех поставщиков. В свою очередь, «Леруа Мерлен» будет фиксировать в договорах с поставщиками необходимость проведения периодического контроля, ужесточать штрафные санкции. Совместно мы разрабатываем график контроля, определяем его механизмы. И будем осуществлять его через аккредитованные испытательные центры.
— Ожидаются ли в ближайшей перспективе рабочие встречи с представителями кабельного рынка по вопросам работы комитета «Антиконтрафакт», регулярная отчетность о деятельности?
— Решением правления Ассоциации предусмотрено, что каждая из трех групп комитета имеет четкую периодичность рабочих собраний. В сами группы имеет право войти любое предприятие. Единственное, конечно, мы бы не хотели разгонять общее количество участников в группах до бесконечного множества. Но как минимум по одному представителю от каждой желающей стороны мы принимаем. Любые компании имеют на это право, мы никому не отказываем в участии во встречах.
Также будут проводиться открытые заседания, в том числе и в рамках Координационного совета «Кабель без опасности». На сегодняшний день уже намечено одно закрытое заседание Координационного совета и одно открытое, на которое будут приглашены все желающие.
— У многих представителей кабельного рынка существует довольно скептическое отношение к деятельности Ассоциации «Электрокабель» в сфере контроля качества. Какова основная цель организации, преследуемая в этой работе?
— Ассоциация «Электрокабель» – это некоммерческое партнерство, объединение кабельных заводов, каждый из которых, кроме «ОКБ КП», является частной организацией. Все они имеют своей целью извлечение прибыли из своей работы, а значит любой контрафакт и фальсификат воруют их прибыль. Мы как ассоциация обязаны помочь нашим членам снизить число и убрать с рынка недобросовестных производителей и поставщиков продукции. На мой взгляд, это и есть основная цель. Параллельно, конечно, мы решаем задачи по обеспечению безопасности эксплуатации, борьбе за общее качество продукции, предотвращению пожаров – они крайне важны. Но первостепенная цель, в моем понимании, именно такова.
— Какие действия предпринимаются для привлечения новых лиц в АЭК? Почему еще не все заводы в нее вступили?
— Во-первых, передо мной задачи по расширению Ассоциации не стоит, поэтому этот вопрос за рамками моих полномочий. Во-вторых, проблем с вступлением в Ассоциацию нет. К примеру, ваш портал, как последний из вступивших, – захотел, подал заявление и был принят. Препятствий здесь не имеется. Это свободный выбор каждого. Если какие-то заводы не хотят вступать или вышли из состава Ассоциации – то это вопрос уже к их руководителям, с точки зрения их стратегии, их коммерции, их бизнеса.
— А компания, вышедшая из АЭК, попадает под прицел? Допустим, была компания – член Ассоциации, которая отстаивала ее интересы. Потом компания берет и внезапно выходит из состава. Появляется ли какой-то негатив?
— Если причина отказа компании от членства не связана с качеством производимой ей продукции, то в связи с чем Ассоциации «брать ее под прицел»? Если она все хорошо и качественно производит, поставляет, то в чем проблема? Это свободное решение каждого. Есть конкретные примеры в подтверждение этому. Например, «Камкабель», представители которого и на сегодняшний день приглашаются и участвуют в ряде мероприятиях, проводимых Ассоциацией.
— Какие преимущества предлагает членство в АЭК, помимо защиты интересов в борьбе с контрафактом?
— Я могу сразу назвать основное очевидное для меня преимущество. В свое время мне довелось работать в государственных органах, и я знаком с методами их работы, с их «подвижностью» и «открытостью». Совсем немного в стране промышленных предприятий, в кабельной промышленности и того меньше, которые могут получать информацию из первых рук о том, что происходит в высших эшелонах власти, в министерствах, в правительстве. Допустим, их 5% – тех, у кого есть такой доступ. Остальные 95% предприятий такой возможности не имеют. Они могут читать газеты, смотреть новости и питаться слухами. Это мы говорим только про получение информации. Влиять же на государственные решения даже эти 5% заводов могут очень слабо.
В то же время отраслевые ассоциации имеют возможность плотно общаться и сотрудничать со структурами власти, доносить до них информацию о состоянии рынка, получать информацию от них и даже порой влиять на важные государственные решения, представляя и защищая интересы своих членов. Конечно, есть свои исключения на рынке, но я считаю, что такие возможности интересны всем заводам. Это ли не преимущество?
Еще одно преимущество – это, конечно, доступ к широкому и серьезному кругу для общения. Общие собрания Ассоциации, рабочие группы, конференции – все эти мероприятия собирают большое количество самых разных представителей, производителей и поставщиков. Это ведущие руководители, специалисты кабельных заводов, ассоциируемые члены: поставщики материалов для кабельной промышленности, потребители продукции. Участие в Ассоциации дает возможность встретиться с интересующими людьми легко, в одном месте. Обсудить с ними важные вопросы, прийти к совместному решению больших проблем, открыто обсудить такие проблемы среди сообщества и так далее.
Существует также проблематика научно-технической деятельности. Вы можете себе представить, чтобы завод в одиночку провел все работы по написанию, утверждению и вводу нового ГОСТа? В то время как в рамках Ассоциации это решается на групповом уровне, подключаются научно-технические специалисты, институты, объединяются усилия. И именно в этом объединении на общее благо есть еще одно преимущество. И все мною перечисленное – это только верхушка айсберга.
— Оказывает ли АЭК помощь и поддержку в плане экспорта продукции ее участников?
— Хороший вопрос. Конкретной программы, дорожной карты по поддержке экспорта я назвать не могу. Но есть другие способы помощи и индивидуальные решения, которые косвенно имеют прямое отношению к экспорту и к помощи нашим участникам. Могу вспомнить два примера.
Первый пример очень тесно связан с нашим растущим сотрудничеством с ЕврАзЭС: в Казахстане очень активно пытаются принять закон, который будет жестко ограничивать применение кабеля иностранного производства. Мы уже имеем Беларусь, активно использующую подобные инструменты у себя и еще более активно продвигающую свою продукцию на рынке СНГ. Поэтому от лица Ассоциации в Минпромторг РФ был направлен отзыв, с соответствующей аргументацией о неприемлемости подобных решений и нарушении принципов сотрудничества в рамках ЕврАзЭС.
Второй пример: в период обсуждений системы цифровой маркировки кабельной продукции директор одного из крупнейших заводов высказал мнение о необходимости долгосрочности сохранения информации в этой системе. Согласно европейским нормам, вся маркировка должна сохраняться и нести в себе информацию о кабеле в течение 15–25 лет. Система цифровой маркировки, которую мы разработали и представили Ассоциации, позволяет хранить информацию сколько угодно времени. Косвенное влияние на возможности экспорта это решение может оказать.
— А можете ли вы провести четкую грань в отношениях Ассоциации «Электрокабель» и ВНИИКП? Ведь многие воспринимают эти организации как единое целое. К тому же и фактический адрес нахождения Ассоциации – в стенах ВНИИКП.
— На прошедшем в Геленджике Общем собрании членов Ассоциации, во время моего выступления, мне задали вопрос с подвохом: как давно я работаю во ВНИИКП? Пришлось объяснять, что во ВНИИКП я не работаю. Понимаю, что у многих эти организации смешаны, воспринимаются единой структурой. Но это не так. ВНИИКП является полномочным членом Ассоциации, не выпускающим кабельную продукцию, но в этой структуре сосредоточено большое количество уникальных научно-технических отраслевых компетенций. Специалисты Института, по запросам Ассоциации, выполняют определенные виды работ, участвуют в обсуждении различных вопросов. Как и все члены, они могут избирать и выдвигать своих представителей в выборные органы Ассоциации, и даже могут быть исключены. Да, ВНИИКП стоял у истоков Ассоциации, но он является не более чем членом нашей организации, одним из участников.
— Существуют ли у Ассоциации политические амбиции? Знаете, мне кажется, если взять статистику по руководителям в кабельной промышленности, наверное, у 10% из них в какой-то момент просыпаются амбиции – желание стать депутатом местной Думы.
— Вы провели немного некорректную аналогию. Любой владелец или руководитель завода ведет бизнес с целью получения прибыли. Очевидно, что в нашей стране присутствие в структурах власти дает большие возможности для увеличения этой прибыли и гарантию защиты заработанного. Но Ассоциация не является коммерческой организацией и не ведет бизнес, у Ассоциации нет прибыли. Она финансируется участниками, и ей нечего защищать от «покусительств». Две арендованные комнаты с четырьмя компьютерами? Это смешно. Поэтому какие у Ассоциации могут быть политические амбиции и с какой целью? Их попросту нет.
— Вопрос, который волнует многих – почему всех контрафактчиков еще не пересажали?
— Потому что всех посадить не могут. Если говорить сухим языком юридических фактов, то существуют недостатки и сложности в формировании доказательной базы. Сложностей в этом вопросе очень много, и любая проверка является большим трудом. Первичные сложности – элементарно закупить продукцию, подтвердить ее принадлежность, доказать, что ее произвел конкретный завод. Все это еще нужно обосновать для государственных органов, прежде чем они смогут возбудить делопроизводство. Они должны иметь очень веские и серьезные основания для этого.
Мы сталкиваемся с тем, что нам трудно порой убедить Росстандарт участвовать во внеплановых проверках, потому что он начинает ссылаться на органы прокуратуры, которым дана команда свыше не «кошмарить» бизнес. Каждую проверку, попытку ее провести они рассматривают прежде всего через призму, что кто-то хочет кого-то придушить, переделить рынок. И только потом – с точки зрения реальных рисков, настоящего положения дел. Есть трудности в согласовании прокуратурой внеплановых проверок Росстандартом. Есть сложности в соблюдении всех установленных стандартных процедур самого Росстандарта, который имеет довольно много ограничителей. Даже в ходе плановой проверки явного бракодела может получится так, что Росстандарт ничего не сможет предъявить. Не сможет доказать связь между некачественным кабелем, изъятым на объекте, и тем, что он был произведен на конкретном оборудовании, конкретным юридическим лицом, предприятием. Это очень сложный процесс.
Поэтому здесь скорее вопрос необходимости корректировок законодательной базы, более тщательной работы – как нашей, так и государственных структур.
— Получается, что каждая проверка, каждое взаимодействие с органами власти выливается в отдельное испытание?
— Да, как сейчас модно говорить, квест. Мы уже научились проходить через начальные фазы, есть понимание и стратегия взаимодействий. Но дальше первых этапов начинаются сложности. Тем не менее, вспомните, как было пять лет назад. Тогда вообще непонятно было, как изымать и испытывать кабель, как доказать его принадлежность. Сейчас мы уже научены опытом и работаем гораздо эффективнее.
В апреле состоялось заседание государственной Комиссии по результатам пилотного проекта Ассоциации по борьбе с контрафактной продукцией. В его рамках Минпромторг России одобрил проект изменений в законодательные документы, подразумевающих более четкое определение процесса проверок, ужесточение штрафов и наказаний. Постепенно все сдвигается с мертвой точки. Вот, кстати, еще одно преимущество членства и сотрудничества с Ассоциацией. Одному заводу добиться подобного нереально, потому что его автоматически будут воспринимать лоббистом своих частных интересов. Но когда этим занимается Ассоциация, представляющая коллегиальные отраслевые интересы, – дело начинает принимать другой оборот.
